Читать?
На экране застыли титры – Накамару нажал на паузу.
- Ну… как? – робко спросил он, когда молчание затянулось. Это был его первый опыт работы с мэйкингом, да еще такой объемный и сложный. Честно говоря, если бы он знал, что ему предстоит, поостерегся бы вообще с этим связываться.
- По-моему, получилось суперкруто, - очнувшись, засиял Тагучи. – Ты очень здорово все оформил, и эти надписи, и даже карты, и…
- Обязательно было показывать все эти обсуждения по телефону и вообще… вот это? – Уэда раздраженно махнул рукой в сторону телевизора.
- Но… я же хотел… - попытался объясниться Накамару, мгновенно расстраиваясь.
- А эти ваши «вы хоть разговариваете друг с другом?» - Каменаши нахмурился. – Ты уверен, что поклонникам это понравится?
- Но… Каме, я же… - Накамару прикусил губу и совсем сник. Последнюю неделю он не вылезал из монтажной, сдавать работу нужно было послезавтра, и то, что она настолько не понравится сразу двум одногруппникам, оказалось полной неожиданностью. – Извините. Я переделаю…
- Эй-эй, какое еще «переделаю»?! – Возмутился Тагучи. – Отличная работа, даже не вздумай! И потом, - он обернулся к Каменаши и Уэде, сидящим по разным сторонам дивана. – Чем вы не довольны? Вы действительно почти не общались! Хорошо, что Накамару-кун попросил стафф принимать участие в вашей работе, иначе бы вы и слова не проронили! Не хотите его поблагодарить?
Уэда цыкнул и отвернулся, Каменаши сделал вид, что увлечен ответом на пришедший имейл. Тагучи разочарованно покачал головой, переводя взгляд с одного на другого.
- Ведете себя как маленькие дети… даже хуже! Причиняете столько проблем, а в итоге дуетесь и обвиняете во всем других. Должно быть стыдно.
Он грустно посмотрел на Уэду, который, поджав ноги, бесстрастно рассматривал ковер на полу, а потом встал и направился к встроенному шкафу.
- Ладно, время позднее, давайте ложиться. И раз все остаются у меня, будете спать здесь вдвоем, футоны я дам, - ему никто не возразил, и настроение Тагучи тоже упало. Он надеялся, что Уэда попросится к нему в комнату и можно будет хотя бы украдкой посмотреть на него во сне. Но – увы.
Под хмурыми взглядами Каменаши и Уэды он расстелил постели, выдал чистые полотенца и, пожелав спокойной ночи, вышел вместе с Накамару.
Его собственная кровать была достаточно широкой, чтобы на ней без труда легли хоть все четверо, но это выглядело бы куда более странно, чем то, что Тагучи собирался делить ее с одним из одногруппников. Переодетые в домашние штаны и футболки, они лежали по разным сторонам, чинно укрытые разными же одеялами. В соседней комнате царила почти зловещая тишина – Тагучи даже не слышал, ходили ли Каменаши и Уэда в ванную.
- Они же не поубивали друг друга, да? – робко поинтересовался он, подавляя в себе желание встать и посмотреть, как там дела.
- Всерьез считаешь, что они сделали бы это бесшумно? – фыркнул Накамару и повернулся на бок, устраиваясь поудобнее. – Не волнуйся, Тагучи-кун. Пусть побудут вдвоем – детям как раз на пользу такие уроки.
Тагучи глубоко вздохнул и натянул одеяло повыше. Конечно, Накамару прав, но тревога, которую он испытывал всякий раз, когда с Уэдой, по его мнению, творилось что-то неладное, не давала ему покоя. Промаявшись полночи без сна, Тагучи уснул только под утро, отчаянно желая, чтобы новый день принес им мир и покой.
***
Где-то надрывно плакал ребенок.
«Или даже двое детей!» - сквозь сон поправил себя Тагучи, вяло соображая, у кого из соседей внезапно появилась сразу парочка карапузов. А может, это на улице?.. Но так громко!
Плач не смолкал, кажется, даже становился громче, и Тагучи пришлось разлепить глаза. Рядом зашевелился Накамару.
- У тебя что, соседи с детьми? – пробормотал одногруппник, зарываясь в одеяло с головой. – И такие тонкие стены…
Не может быть! У него звукоизоляция – и очень хорошая! – он специально позаботился об этом, когда переезжал, чтобы можно было играть в приставку без наушников и… пианино. Тагучи иногда позволял себе мечтать о том, что когда-нибудь в углу его гостиной появится этот инструмент цвета слоновой кости и тонкие пальцы будут брать на нем аккорды, играя что-нибудь бесконечно прекрасное… В соседней комнате раздался непонятный шум, а затем плач усилился.
В соседней комнате?!
Тагучи кубарем скатился с кровати.
- Это не у соседей, - выдохнул он. – Накамару-кун, вставай! Быстро!
И, не дожидаясь, пока одногруппник выберется из кровати, рванулся к двери.
Он успел влететь в комнату как раз в тот момент, когда неизвестно откуда взявшийся ребенок, почему-то утопающий в белой футболке Уэды, потянул на себя шнур от DVD. Плеер медленно пополз со своей подставки, угрожая обрушиться прямо на голову малышу.
Тагучи даже не успел толком испугаться или удивиться. В три шага перепрыгнув всю комнату, он сгреб ребенка в охапку и быстро прикрыл собой. В следующую секунду плеер благополучно рухнул вниз, больно долбанув Тагучи по плечу, и, издав жалобный хруст, приземлился на пол.
На какое-то мгновение вдруг стало тихо-тихо – так, что Тагучи успел наконец испугаться и решил, что его выходка ранила малыша, но тот трепыхнулся в руках, а позади раздался чей-то обиженный плач.
- Что здесь… Тагучи, какого хрена тут происходит?!
Тагучи медленно сел и машинально поднял ребенка, усаживая к себе на колено. Тот доверчиво вцепился пухлой ручонкой в его ладонь и притих. Напротив, на одном из футонов, в ворохе одежды, принадлежавшей Каменаши, сидел второй малыш и горько плакал.
- Тагучи, откуда эти дети и где Тат-чан и Каме?! – голос Накамару почти сорвался на ультразвук, а лицо буквально перекосило от шока.
Тагучи перевел взгляд с одного ребенка на другого и вздрогнул. Такого просто не могло быть, однако же эти мальчики определенно не были ему незнакомы. Совсем недавно они просматривали свои детские фотографии для одного из журналов, и Тагучи прекрасно помнил кое-чьи мордашки. Особенно того, кто сейчас так трогательно прижимался к его животу и груди, смирно восседая на колене.
- Не кричи, - поморщился он. – Я знаю, это все странно, но, по-моему, это и есть Тат-чан и Каме. Только они почему-то стали… детьми.
Накамару хотел возмутиться и даже открыл для этого рот, но плачущий малыш вдруг протянул к нему ручки и стало резко не до этого. Подхватывая ребенка с пола, Накамару почувствовал, что дрожит от волнения. Малыш мгновенно замолчал и заерзал, утраиваясь в теплых объятиях поудобнее. Накамару растерянно ткнулся носом в темную макушку и осторожно вдохнул сладковатый детский запах. Совсем не тот, что обычно исходил от взрослой версии Каме, но все равно – такой волнующий… и родной.
- Ну… и? – медленно проговорил Тагучи. – Что нам теперь делать?..
***
Дети, посаженные на диван рядышком, вели себя точь-в-точь как Каменаши и Уэда. Сначала дружно надулись, а потом отползли друг от друга подальше, причем Татсуя сделал это с такой прытью, что Тагучи едва успел подхватить в очередной раз попытавшегося покалечиться ребенка.
- Перестань меня пугать, - тихонько прошептал Тагучи, чувствуя, как сердце в груди заходится от страха. Мальчик вскинул голову и агукнул, демонстрируя своему спасителю очаровательную улыбку и пару крошечных резцов во рту. Тагучи расцвел в ответ и крепче прижал к себе маленькое тельце. – Эй, так не честно! Я не могу тебе сопротивляться, совсем не могу…
- Тагучи, - сухой голос Накамару выдернул его из розового мира. – Ты выглядишь странно. Напоминаю, что это твой одногруппник, а не плюшевый мишка.
Тагучи слегка покраснел и смущенно откашлялся.
- Прости, Накамару-кун. Я просто люблю… детей, да!
Накамару скептично фыркнул, глядя как мини-копия Уэды вцепляется в волосы парня и довольно сильно их тянет. Тагучи при этом, впрочем, даже не попытался ничего сделать, демонстрируя обычную реакцию на любые выходки своего подчас несносного одногруппника.
- Нам нужно решить, как быть. Я не представляю, что произойдет через пару дней, когда выходные кончатся и нам нужно будет ехать в Агентство… Никто не поверит, что это и есть Каме и Уэда-кун! Решат, что мы сошли с ума, и начнется такой скандал, страшно представить!
Маленький Каменаши на диване неловко завалился на бок и захныкал, заставляя Накамару прервать паникующую речь и взять себя на руки.
Тагучи фыркнул не менее скептично, когда увидел, с какой заботой Накамару поправляет на малыше безразмерную футболку и гладит по спинке, успокаивая.
- Кажется, не только я путаю своего одногруппника с плюшевым мишкой, - начал было Тагучи, а потом глаза его округлились. – Ой…
- Ты что? Тагучи, что случилось? – нахмурился Накамару, потому что выглядел тот до крайности странно.
- Кажется… - Тагучи залился краской. – Кажется, Уэпи на меня только что написал…
Накамару глупо открыл рот, а виновник происшествия беззаботно рассмеялся и заерзал – его произошедшее ничуть не смутило.
Тем не менее ближайший час взрослые члены группы посвятили весьма прозаическим вещам, а именно интернету и заказу с первого попавшегося сайта хотя бы самого необходимого для детей. По счастью, и Тагучи, и Накамару уже давно были заботливыми дядюшками, поэтому совсем уж профанами в отношении младенцев не являлись. Судя по весу – спасибо рачительному Тагучи и его напольным весам, – а также по количеству зубов, мальчишкам было около семи-восьми месяцев. Они уже хорошо сидели и даже ползали, но еще не ходили.
- Хотя вообще-то у них почти три года разницы, - сварливо заметил Накамару, как будто это дикое превращение в остальном было совершенно не странным.
Тагучи же сказанное никак не прокомментировал, быстро щелкая мышкой по нужным позициям. Детское питание, пара бутылочек, памперсы, салфетки, одежда, игрушки… Общая сумма на все впечатляла.
- Ого! – присвистнул Накамару. – Пожалуй, я воздержусь от создания семьи еще лет… несколько.
- А что, у тебя есть кандидатка на роль жены? – пожал плечами Тагучи. Вопрос был слишком личным, и в обычное время он бы никогда его не задал, но та дикая ситуация, в которой они оказались, волей-неволей стирала обычные рамки вмешательства в жизнь друг друга. Накамару странно вздрогнул и отвел глаза, крепче прижимая к себе полусонного Каме.
- Нет. Кандидатки нет, - тихо признался он и хотел было спросить то же самое у Тагучи, но тот, уже разделавшись с заказом, что-то нашептывал маленькому Татсуе, улыбаясь так счастливо и беззаботно, словно и ему тоже вдруг стало семь месяцев.
Внезапно оказалось, что быть няньками не так уж сложно, единственное, что вызывало определенные трудности, – попытка обменяться детьми. Когда маленький Каме уснул, а Татсуя мирно играл на полу набором цветных пластиковых стаканчиков и тарелок для пикника под присмотром Тагучи, Накамару приспичило в туалет.
- Тагучи, подержи его, - шепотом попросил он. – Я боюсь, Каме-чан проснется, если я уложу его на кровать.
Одногруппник с готовностью закивал и осторожно перехватил спящего мальчика из рук Накамару. Каме потешно засопел и почмокал губками, заставляя Тагучи умиленно заулыбаться.
- Какой ты хорошенький, Каме-чан! Такой кавайный! Сладкий-сладкий мальчик!
Воркуя, Тагучи совсем не заметил, как маленький Татсуя вдруг бросил свои игрушки и начал внимательно наблюдать за ним, а потом…
От громкого горького крика у Тагучи встали волосы дыбом. Мгновенно проснулся и тоже заплакал Каме, и Тагучи стал поспешно покачивать его на руках, но подхватить еще и горестно ревущего Татсую он уже не мог.
- Уэпи… Уэпи, не плачь! Да что с тобой?! – Молодой человек присел рядом с мальчиком, пытаясь понять, что вдруг произошло, но никаких видимых причин для такой внезапной смены настроения не было. Если только… Тагучи перевел взгляд на Каме.
- Накамару-кун! Накамару-кун, пожалуйста, выходи быстрее! – позвал он, чувствуя, что впадает в панику. Татсуя плакал все громче и отчаяннее, и выносить эту пытку не было никаких сил. – Накамару-кун!
Накамару выскочил из туалета с мокрыми руками и расстегнутым ремнем и сразу бросился поднимать Татсую. Однако это не возымело ровным счетом никакого успеха: дети продолжили плакать, заходясь в рыданиях все сильнее.
- Возьми, возьми у меня Казую! – Лихорадочно попросил Тагучи, протягивая ребенка одногруппнику. Накамару поспешно взял мальчика, передавая взамен Уэду.
Тагучи подхватил малыша и тут же прижал его к себе, уткнувшись лицом в крошечное плечико.
- Все, все… ну пожалуйста, не плачь! Ну? Ты же со мной…
Словно все понимая, Татсуя мигом сбавил обороты, но еще долго-долго хныкал и отчаянно цеплялся за рубашку Тагучи при любой попытке посадить или уложить его куда бы то ни было.
- Сумасшедший дом, - хмуро прокомментировал происходящее Накамару, который поглядывал на Тагучи и маленького Уэду с явным неодобрением. – Ты хоть понимаешь, что он заставляет тебя потакать своим капризам даже в таком возрасте?
Тагучи промолчал, покачивая малыша на руках. Ему было наплевать на подобные выходки – и когда Уэда был взрослым, а уж сейчас... Лишь бы не отчаивался, лишь бы не плакал, лишь бы ему не было плохо или страшно…
Спустя полчаса привезли заказ из интернет-магазина, и квартира Тагучи стала напоминать филиал яслей, но, по крайней мере, они смогли накормить детей и переодеть их в нормальную одежду. Остаток дня прошел довольно мирно – особенно после того, как Тагучи и Накамару разошлись с малышами по разным комнатам, справедливо решив, что так им будет спокойнее.
***
Каме забавно морщил носик, пока Накамару кормил его из бутылочки. Это было странно и дико, но одновременно – так умиротворяюще, что против воли заставляло улыбаться. Наряженный в светло-голубой плюшевый комбинезончик с заячьими ушками, Каме был само очарование. Немного не допив, он отвернулся от соски и ухватился за пальцы Накамару, которые сжимали бутылку. Тот закрыл соску колпачком и освободил руку, позволяя малышу с ней поиграть. Каме с интересом дергал то один, то другой палец, стучал крошечной ручкой по широкой ладони и беззаботно смеялся.
- Эй, разве ты не собираешься поспать? – Накамару глянул на часы – время было довольно позднее, а спал малыш давно. – Ты должен уже устать…
Словно услышав его слова, Каме умилительно зевнул и потянул указательный палец Накамару в рот.
- Нет-нет! Каме-чан, это тебе не соска! – запротестовал он, убирая руку от маленьких влажных губ и стараясь не краснеть.
«Он всего лишь ребенок! О чем ты вообще думаешь?!» - мысленно одернул себя Накамару, но Каме тут же захныкал, обиженный тем, что у него отобрали «игрушку».
- Так, только не плакать! Вот, держи! – Накамару ловко сунул в рот ребенку соску, и тот послушно зачмокал и немедленно замахал руками, цепляясь в конце концов за футболку Накамару. Тот вздохнул и подхватил Каме, принимаясь покачивать. Малыш мигом успокоился и сонно заморгал, явно собираясь заснуть.
- Знаешь… я бы хотел, чтобы взрослым ты нуждался во мне так же, как сейчас, - Накамару нежно погладил ребенка по мягкой щечке. – Но я слишком труслив и малодушен, чтобы сказать тебе об этом. И… мне стыдно. Мне кажется, такой, как я, не должен быть рядом с тобой…
Ребенок нахмурился, но глазки не открыл.
- Эй… тебе снится что-то плохое? – Накамару перехватил малыша поудобнее и снова улыбнулся. Даже нахмуренный, маленький Каме был прекрасен. – Я хочу, чтобы ты был счастлив, слышишь? Я очень этого хочу…
Повисла пауза, в течение которой Накамару собирался с духом. Возможно, это было самое эгоистичное желание в его жизни. И самое важное.
-…и еще я хочу, чтобы ты был счастлив именно со мной.
Слова растворились в безответной тишине, но Накамару мог бы поклясться, что Каме в этот момент улыбнулся.
Ему было чертовски холодно. Холодно и странно, а еще что-то жутко мешалось во рту. Каменаши открыл глаза и вздрогнул, потому что рядом с ним спал безмятежный Накамару, руку которого, между прочим, он совершенно собственнически сжимал в своей. Каме дернулся, и одногруппник тут же проснулся, сонно потряс головой и… самым наглым образом заржал!
- Эй, ты… - возмутился было Каменаши, но получилось нечто нечленораздельное, а изо рта что-то выпало, заставляя рывком сесть на постели. И покраснеть. Он был абсолютно обнажен, а на детской трогательной подушечке, где почему-то до этого покоилась его голова, лежала желтая соска. И видимо, именно она выпала из его рта несколько секунд назад. Теперь реакция Накамару не казалась такой уж странной.
- Ну хватит, - хмуро пробормотал Каме. – Я уже понял, что выглядел глупо, только не понял почему. Это что, розыгрыш?
Накамару тоже сел, и от этой близости сердце Каме пропустило пару ударов. Они еще ни разу не просыпались вот так, в одной постели. Нельзя сказать, что он об этом никогда не мечтал, но… Накамару же натурал? Каме был убежден в этом на сто процентов: стоило только вспомнить, как тот реагировал на фансервис или на неловкий флирт между Тагучи и Уэдой.
Вместо объяснений Накамару привстал и вытащил из-под себя одеяло, давая возможность одногруппнику прикрыться.
- Ты в самом деле ничего не помнишь?
Каменаши машинально натянул на себя одеяло и задумался.
- Только то, что я злился на Тагучи, потому что он обозвал нас детьми, и то… и что мне было жаль, что я так по-свински обругал твою работу. Прости меня, пожалуйста.
Накамару замотал головой.
- Нет, я… все нормально. Но, Каме… все дело в том, что вчера утром вы с Уэдой превратились в детей! – и, стараясь не обращать внимания на ошеломленного одногруппника, он быстро пересказал события прошедших суток.
- Этого… - начал было Каменаши, когда Накамару замолчал, но потом он снова посмотрел на соску, на полупустую бутылочку со смесью на кофейном столике, пару ярких игрушек и осекся. Это явно не было розыгрышем и… Он покосился на Накамару, который наблюдал за ним с каким-то странным выражением на лице, и окончательно стушевался.
- Жаль, что ты совсем ничего не помнишь, - едва слышно пробормотал Накамару и встал с разобранного дивана. Каме нахмурился. Его не покидало ощущение, что он упускает что-то важное. Что-то, из-за чего они сейчас снова разойдутся – гораздо дальше, чем просто по разным квартирам.
- Стой! – наплевав на сползшее одеяло, он резко потянулся и успел поймать Накамару за руку. Тот удивленно обернулся. – Стой, не уходи… Я действительно ничего не помню, но почему-то мне кажется, что я не должен тебя отпускать.
Накамару порывисто выдохнул и прикусил губу. Сердце колотилось как бешеное, и сейчас, глядя в глаза растерянному, взъерошенному Каме, который смотрел на него так просяще, он не смог соврать. Но и сказать – не смог. Просто осторожно высвободил свою руку и очень нежно погладил его по щеке.
- Юччи… - не веря, что это происходит на самом деле – с ними, в этой реальности, – Каме поймал ласкающие пальцы и порывисто прижал их к губам.
- Так, значит, это такая привычка – тащить мои пальцы в рот? – внезапно хихикнул Накамару. Ему нужно было сказать хоть что-то, иначе происходящее могло зайти слишком далеко. Во всяком случае, это должно было произойти не здесь и не сейчас. Каме понимающе улыбнулся и убрал ладонь ото рта, хотя руку Накамару так и не отпустил.
- Наверное, нам нужно убедиться, что Уэда тоже в порядке и поехать… ну, ко мне? – несмело предложил он. – Чтобы поговорить и…
- Казуя, так, значит, ты вернулся?.. - голос Тагучи заставил обоих вздрогнуть и обернуться. Каменаши удивленно присвистнул.
- Это точно не розыгрыш, - придерживая одеяло на бедрах, он подошел к одногруппнику и наклонился, разглядывая ребенка у того на руках. – Ну привет, Уэда-кун! – Каме тепло улыбнулся и скорчил смешную рожицу.
Мальчик нахмурился, а потом… стукнул Каменаши прямо по лбу!
- Уэпи! – ахнул Тагучи и резко шагнул назад. – Так же нельзя! Ай-яй, так плохо-плохо делать!
Каменаши засмеялся и выпрямился, потирая место удара ладонью.
- Я смотрю, некоторое вещи между нами не меняются в любом возрасте… Нэ, Уэда-кун?
Малыш засопел и сердито дернулся, отворачиваясь. Тагучи погладил мальчика по голове и смущенно улыбнулся.
- Прости, Каме-чан, он просто…
- Он просто Уэда, - закончил за него Каменаши и махнул рукой. – Не думай от этом. Но… почему он не повзрослел?
Тагучи удрученно покачал головой.
- Я не знаю…
- Полагаю, ты еще не сказал что-то, что обязательно должен ему сказать, - задумчиво предположил Накамару. – Подумай над этим.
Каме недоуменно перевел взгляд с ребенка на Тагучи и обратно, а потом понимающе улыбнулся.
- Я думаю, Накамару прав. Причина в вас двоих, так что постарайся.
***
- Легко сказать «постарайся!»… и потом бросить нас тут вдвоем. Друзья называются! – Тагучи беззлобно ворчал, пытаясь навести в спальне хотя бы относительный порядок. С постоянно капризничающим Татсуей это было ох как нелегко, но, что бы Тагучи ни делал, мальчик наотрез отказывался слезать с его рук. По сравнению со вчерашним днем настроение Татсуи совершенно испортилось, он совсем мало смеялся и не проявлял интереса к игрушкам. Единственное, чего он, кажется, хотел, – это чтобы Тагучи носил его по квартире и тихонько баюкал. Самому Тагучи такое состояние маленького Уэды абсолютно не нравилось, и его внутренний «Уэпиметр» неумолимо сигналил от опасности. Какой – он и сам еще не понимал.
- Уэпи, с тобой же все хорошо? – Тагучи застегнул кнопки на детской пижамке и склонился над ребенком. Тот не улыбнулся сам, но потянулся и похлопал ладошкой по щеке Тагучи, заставляя того расплыться в улыбке и, поймав крошечные пальчики, прижать их к лицу. – Ты меня успокаиваешь, да? Спасибо тебе…
Тагучи закутал малыша в легкое одеялко и отправился в очередной поход по квартире. На кухне он подхватил бутылочку со смесью в надежде, что Татсуя поест перед сном, но тот скуксился и захныкал, стоило только попытаться его накормить.
- Ладно, ладно, как скажешь, - поспешно согласился Тагучи, оставляя бутылку в покое и продолжая бродить по комнатам. Он тихонько говорил – что-то глупое, ничего не значащее, ласковое. Ему нравилось ощущать тяжесть детского тела в руках, нравился детский запах и младенчески невинная улыбка, которую Татсуя дарил только ему. Тагучи хотелось заморозить эти мгновенья, и он даже себе боялся признаться, что не хочет, чтобы эта сказка кончалась… И только осознание, что с Татсуей происходит что-то не то, заставляло его отвергать эти мысли.
Они уснули, кажется, одновременно – одинаково тревожным сном. Татсуя все-таки позволил уложить себя на кровать, но только под самым боком Тагучи, так, чтобы ни на секунду не переставать чувствовать его с собой рядом.
Разбудил Тагучи тихий плач. На самом деле тихий – эти безысходные всхлипывания смели остатки сна, и затопили сознание паническим ужасом.
- Татсуя? Маленький, что с тобой? – Тагучи прикоснулся к личику ребенка и испуганно ахнул, настолько горячей оказалась нежная кожа. – У тебя жар?! Татсу…
Он бросился было за термометром на кухню, где стояла аптечка, но малыш заплакал громче, потеряв Тагучи из виду и, покачиваясь от слабости, тут же сел.
- О боже, Уэпи… - его самого колотило, когда он брал ребенка на руки. – Не плачь, пожалуйста. Я совсем не знаю, что делать, понимаешь? Давай хотя бы измерим тебе температуру…
38.8
- Это очень, очень плохо, понимаешь? – Тагучи чувствовал, что тупеет от страха. Наверное, надо было позвонить в скорую, или сестре, или хоть просто маме и попросить приехать. Или – самое простое – открыть интернет и посмотреть причины температуры у детей, но отчего-то ни одна из этих мыслей не пришла ему в голову.
Татсуя немного успокоился и только периодически подхныкивал, словно жалуясь, словно умоляя о помощи… Тагучи помочь не мог. Он забрался на кровать и уложил ребенка рядом с собой, сжимая в ладонях маленькие ступни. Личико Татсуи перед его глазами расплывалась, и Тагучи не сразу сообразил, что плачет.
- Прости меня, маленький… Пожалуйста, прости… Я совсем ни на что не годен, видишь? – Голос срывался на беззвучно-хриплый шепот, но Тагучи был не в силах остановиться. – Я все делаю неправильно, я все время ошибаюсь, Уэпи. Все время… Но я очень тебя люблю. Очень. Я…
И он разрыдался – уже совсем по-настоящему, и вся горечь, все одиночество, вся невысказанная любовь, которые он так старательно и долго прятал за широкой улыбкой, сейчас тоже выливались с этими слезами. Должно быть, потом Тагучи уснул. Или просто провалился в какой-то пласт небытия, но, когда он очнулся, кто-то крепко обнимал его за плечи и сцеловывал обжигающе горячими губами слезы с его лица.
- Уэпи! – Он выдохнул это раньше, чем успел открыть глаза, а когда открыл, подавился словами.
Уэда – уже вполне взрослый, голый и смотрящий на него так, словно…
- Уэ…
Впрочем, договорить Тагучи так и не дали. Грубовато подмяв под себя, Уэда устроился сверху и заткнул ему рот поцелуем, запутываясь пальцами в гладких волосах.
- Какой же ты тормоз! – выдохнул он, когда воздуха стало не хватать и пришлось оторваться. – Мне правда надо заболеть, чтобы вытянуть из тебя признание, да? Придурок Тагучи!
Уэда рыкнул и беззлобно укусил свою ошеломленную жертву за шею.
- Ненавижу тебя!
- Я… подожди, ты помнишь?! – Тагучи сгреб парня за шкирку и заставил посмотреть себе в глаза. – Но Каме не помнил ничего, когда вернулся в нормальный вид!
- А я что, похож на Каме? – холодно прищурился Уэда. – Или он для тебя круче? Тогда давай, вали к нему и…
Тагучи тоже не был слишком уж оригинален в способе заставить замолчать, но его поцелуй не был ни грубым, ни жестким. Он словно просил прощения своими губами. Ласкал языком, слегка прикусывал и тут же зализывал места укусов… Гладил широкую спину, с удовольствием ощущая, как напрягаются под кожей мышцы.
- Прекрати нести чушь, - тихо попросил Тагучи минутой спустя. – Я признался тебе в любви. Я чуть не сошел с ума, думая, что тебя может не быть со мной… Так что даже если ты захочешь прогнать меня всерьез – я все равно не уйду. Ни сейчас, ни потом.
- Хм… - Уэда отвел глаза и потер нос – как всегда, когда сильно смущался. – Я тебя не прогоняю… вообще-то.
И когда Тагучи стиснул его в объятиях – уже не протестовал и не сопротивлялся. В конце концов, он добился того, чего хотел, а за маленький побочный эффект он еще стребует с Каменаши что-нибудь эдакое. Или с Накамару. Или – что еще лучше – с них обоих.
Все-таки это иногда совсем не плохо – то, что он видит фей.
| |