![](http://storage7.static.itmages.ru/i/16/0219/h_1455903295_2724479_b688a1af66.png) Название: Усталость Автор: *** Форма работы: фанфик Размер: мини - 1963 слова Пейринг: Накамару Юичи (Юччи) / Каменаши Казуя (Каме) Категория: преслэш Жанр: ангст Рейтинг: G Краткое содержание: О Каменаши и его усталости. Примечания: читать дальше1. В тексте идёт речь о спектакле Каменаши Казуи «Aoi Shushi wa Taiyō no Naka ni Aru», режиссёр Нинагава Юкио. 2. Каме на самом деле потащил Накамару после концерта Come Here в комбини. 3. Мистер — кличка умершей собаки Накамару Юичи.
|
Читать?
Усталость бывает разной. Накамару и сам не подозревает насколько, пока речь идёт только о его собственной, ничем не примечательной усталости. Совершенно рядовое ощущение, которое исчезает, стоит лишь нормально выспаться или провести день так, как Накамару в тот момент хочется больше всего. Словом, его усталость — обычная.
Усталость Каме словно… не существует. Ну, Накамару не понимает, как можно вести речь об усталости в применении к человеку, который, продолжая яро спорить с хореографом о третьем повороте в первом куплете, вдруг резко окликает: «Эй, Тагучи! Не вздумай сожрать моё бенто, я всё ещё не передумал обедать!» Оклик звучит уже в третий раз, а предыдущие несколько предназначались Уэде. Обед меж тем миновал шесть часов назад вместе с относительно нормальным лицом Каме, на котором в тот момент только начинали проявляться синяки под глазами, а губы не сжимались в узкую полоску чаще, чем каждые пятнадцать минут. Ну, не то чтобы Накамару на самом деле засекал… В гнетущей тишине гримёрки, где каждый делает вид, что он исключительно взрослый, независимый и самодостаточный мужчина, усталость сочится тонкими ручейками, огибая худые ступни ссутулившегося Уэды, широкий шрам на колене Тагучи, который вот-вот должен исчезнуть под эластичным бинтом, и растерзанную сумку Накамару, куда он только начинает складывать вещи. Усталость стекается к Каме… Разливается мерзкой лужицей, холодит разгорячённую после душа кожу и свинцовыми каплями накапливается во всём теле, лишая последних сил. Телефон Накамару вибрирует. Каме так и не отрывается от своего — и что он там разглядывает последние несколько минут? Зелёное окошко «Лайна». Отправитель — Каменаши Казуя. Ну конечно… Накамару трясёт тяжёлой головой и открывает переписку.
«Ты же пойдёшь домой через комбини, правда, Юччи?»
А? Что он забыл в комбини, да ещё в первом часу ночи, когда хочется только одного — завалиться в постель и уснуть? Тем более странно, что Каме спрашивает его об этом, потому что сегодня он ночует у него: утром так удобнее добираться на работу и, честно говоря, Накамару так спокойнее. Он знает, что Каме точно будет спать, а не просидит полночи на кухне с бокалом вина перед тарелкой с пастой, которую сначала любовно приготовит, а потом не съест. И это тоже — своеобразное проявление усталости-которой-нет…
«Нет, я не собирался».
Накамару бросает быстрый взгляд на Каме и видит, как уголки его губ ползут вверх. Улыбка. Ну, по крайней мере, намёк на неё.
«Ты же не намерен заставить меня туда идти, чтобы я тебе что-нибудь купил?» «Конечно нет!»
Ответ приходит слишком быстро, чтобы считаться за искренний, и Накамару обречённо понимает: походу в комбини быть. — Ты не думаешь, что мы выглядим глупо, когда переписываемся в «Лайне», хотя находимся в одной комнате? — задумчиво интересуется Каме, пока Накамару всерьёз озабочен выбором между двумя видами смеси для оладьев. Кроме них и продавца за кассой, в магазине никого нет, поэтому можно разговаривать нормально. — Я думаю, что прекрасно переживу без троллинга ДжунДы, если мы возьмёмся обсуждать совместный ночной поход в комбини вслух. — Ну… пожалуй, Уэда посоветовал бы нам впредь не забывать покупать презервативы заранее. Щёки Накамару мгновенно вспыхивают, а рука, стягивающая пакет с полки, немного дрожит, но он надеется, что смущение не слышится хотя бы в его голосе. — Именно поэтому я предпочитаю находиться по ту сторону троллинга. — Угу… — Каме роется в огромном холодильнике, и когда выпрямляется — на его лице сияет улыбка, и Накамару в очередной раз начинает сомневаться, что устают все, даже Каме. — Ты же купишь мне мороженое, Юччи? Правда, когда спустя час Накамару вытирает остатки упавшего мороженого со своего ковра и осторожно укрывает уснувшего в немыслимой позе Каме пледом, от его сомнений не остаётся и следа. Каме устаёт особенно сильно.
*** Накамару понимает, что с репетициями спектакля что-то не так, когда вместо традиционного «Юччи, а пойдём в Скайп?», он уже неделю слышит сумбурное «Спокойной ночи» и гудки отбоя в трубке. Пару раз это можно списать на особенно напряжённые дни, но постоянно?.. Накамару пытается припомнить, когда Каме был загружен настолько, чтобы прекратить не только их встречи, но и разговоры, и не может. — Тебе разве не нужно отдохнуть? — Я и отдыхаю! — Каме тепло улыбается с экрана компьютера и делает глоток чая из бело-чёрной чашки. — Разговоры с тобой меня успокаивают… Этот диалог происходит в тот период, когда у Каме проходят одновременно репетиции «Дримов» и съёмки «Бема» и по всем расчётам Накамару он должен вырубаться, едва завидев кровать, но почему-то не вырубается, продолжая их ежевечерние беседы. Впрочем, Накамару догадывается, в чём причина такого поведения Каме сейчас. Он знает Нинагаву лично, и ещё он разговаривал с Уэдой, когда тот работал с режиссёром, и даже по его скупым фразам и напряжённой гримасе может сказать, что Каме приходится, мягко говоря, не просто. На десятый день Накамару не выдерживает и, узнав у менеджера расписание одногруппника, просто приезжает к театру и ждёт, сразу оплачивая два часа парковки. Когда Каме выходит, Накамару набирает его номер и то, как тот рассеянно хлопает себя по карманам в поисках айфона, а потом неловко роняет сначала сумку, потом кепку, потом — найденный айфон…. Всё это говорит ему намного больше, чем может сказать сам Каме. Поэтому Накамару нажимает отбой, выходит, идёт к Каме, молча берёт его за запястье и возвращается в машину. Тот не возражает и только в салоне позволяет себе недовольно поморщиться. — Я не просил приезжать. — Я знаю, — Накамару смотрит в зеркало, прежде чем перестроиться в основной ряд, и медленно выезжает. — Я просто отвезу тебя домой. И побуду с тобой, пока ты поешь. — У меня нечего есть. Голос Каме звучит грубо. Накамару впервые слышит такой тон в свой адрес, но он оставляет мысли о том, что это повод обидеться. Не сейчас. — Купим по дороге, — спокойно говорит он, и остаток пути больше никто из них не произносит ни слова.
В квартире темно и пусто. Каме включает свет и, не обращая никакого внимания на гостя, уходит в сторону ванной. Накамару вздыхает, но никак не комментирует это, просто разувается и проходит. Впрочем, только до порога гостиной, где ошеломлённо замирает, а потом — замирает снова, уже на кухне, где картина столь же удручающая. Бардак. Вещи, брошенные на диван, грязные тарелки и кружки в раковине, пушистый плед на ковре. Накамару приходится ущипнуть себя, чтобы напомнить, что он в гостях не у Уэды, а у Каме. А ещё он не видит ни Ран, ни Джелли, и Каме раньше никогда не запирал собак в клетке, но может, теперь начал?.. Очнувшись, Накамару поспешно загружает посудомоечную машину, протирает стол и только после этого достаёт лотки с купленной едой. Все вопросы потом, сейчас Каме должен поесть и отдохнуть. Но проблема в том, что он почти не ест. Старательно подхватывает кусочки рыбы палочками, а потом медленно жуёт и всё время смотрит куда-то перед собой. С влажных волос капает вода, и Накамару думает, что ему, наверное, очень холодно и противно, но Каме ничем этого не выдаёт, а сам он боится предложить хотя бы полотенце. Накамару кажется, что тогда на него разозлятся и выгонят, — и это бы ещё ничего, но потом остаток ночи Каме станет казнить себя, а ему так нужно поспать… Очень нужно.
— Каме? — тихонько окликает он, когда тот уже минуту как застыл над своей тарелкой. Резкий вздох, взмах ресниц — неужели он уснул? — Каме, я не вижу собак, где они? Накамару старается говорить как можно обыденней, так, как получается у него лучше всего. Успокаивающе. — У… родителей, — ещё один кусочек оказывается во рту, и это очень хорошо. — Я отдал их, я не успеваю… ничего. Каме подбирает слова так же тщательно, как жуёт. Но Накамару и без того уже всё понятно, потому что из каждого угла этой квартиры — и особенно сильно от её хозяина — веет усталостью. Каме опять зависает над тарелкой, и это пора прекращать. Накамару встаёт и осторожно вытаскивает палочки из прохладных пальцев, а потом молча ведёт Каме в спальню — к счастью, здесь хотя бы нет такого беспорядка, как во всех остальных комнатах. Всё так же, не проронив ни слова, Накамару берёт полотенце и, усадив Каме на кровать, принимается вытирать его волосы и шею — там, где ещё блестят холодные капли. Каме позволяет. Весь он бессильный и поникший, с тёмными кругами под длинными стрелками ресниц, с заострившимся подбородком — словно сейчас осыплется прямо на руки Накамару тусклой графитовой крошкой. И это неправильно, потому что Каменаши Казуя — алмаз, а алмазы не крошатся, а сияют. Это — больно…
Он выпускает полотенце и прижимает Каме к себе. Вот так, крепче. Вдохнуть знакомый запах, коснуться пальцами обнажённой шеи и почувствовать порывистый вздох. — Юччи… Юччи… — задыхаясь. Накамару прикусывает губу и сильнее сжимает руки. Его футболка — там, где утыкается в неё Каме, — становится мокрой. И влажные волосы здесь совершенно ни при чём.
*** Накамару давно уже думает об этом, но каждый раз откладывает эту идею, потому что память о Мистере всё ещё свежа и болезненна. Но там, в пустой, пропитанной усталостью и бессилием квартире, Накамару наконец решается на этот шаг. Всё что угодно, чтобы тот вечер не повторился, всё что угодно… Он плох в намёках и вообще плох во всём, что касается заботы и ухаживаний, — для него настоящее облегчение, что Каме не требует от него никакой романтики и вообще не требует ничего, кроме… ну вот таких маленьких нелепых просьб вроде покупки мороженого. Но Накамару чувствует, что сейчас, именно в этот момент, ему нужно дать Каме нечто большее, чем такой пустяк. Накамару звонит ему, едва выходит из магазина со своей покупкой.
— Привет, ты можешь после работы приехать ко мне? — спрашивает он, едва слышит хрипловатый каменашевский голос. Пауза в трубке звучит… несколько удивлённо? Если молчание вообще может звучать. — Полагаю, это предложение, от которого я не могу отказаться? — в голосе Каме сквозит лёгкая насмешка. — Я буду тебе очень благодарен, — бормочет Накамару, тут же вспыхивая, потому что помимо насмешки, он слышит ещё кое-что… многозначительное. То, к чему он никак не может привыкнуть. Каме соглашается, тут же требуя для себя массаж ног перед сном и любимые блинчики на утро, и Накамару, разумеется, не против. Потому что — ура! — он приедет.
Пару часов спустя Каме расшнуровывает свои очередные супербрендовые туфли в мелких заклёпках и, мягко ступая, проходит в гостиную. Однако у Накамару другие планы, и поэтому он немного неловко подталкивает своего гостя в спину — в сторону спальни — и тот резко тормозит и обалдело оборачивается. — Вот так сразу?! Юччи! Чёрт! Чёрт-чёрт-чёрт! Кажется, у него покраснели даже ногти, и полтора десятка лет фансервиса не значат ровным счётом ничего, когда речь идёт об этом человеке. К Каме иммунитет не вырабатывается. — Это не то… ох, иди уже! Ты сам увидишь! — скороговоркой произносит Накамару, и Каме, посмеиваясь, проходит в комнату. В углу спальни притаилась обычная картонная коробка, из которой раздаётся жалобное поскуливание. Каме замирает как вкопанный. — Что это? — спрашивает он. — Ты завёл ещё одну собаку? Накамару кивает и улыбается. - Завёл. А Чоко у родителей, пока Шу-кун не привыкнет. Губы Каме забавно округляются, когда он выдыхает изумлённо-радостное «О!» и в одно мгновенье оказывается у коробки.
И час спустя Накамару выдворен из собственной квартиры с длинным списком всего, что может понадобиться и не понадобиться его щенку, потому что «Накамару Юичи! Ты не можешь держать такого ангелочка в этой картонке!» О, разумеется, он и не думал, но ради этой реакции, ради улыбки, которая не сходит с лица Каме, едва он увидел белоснежный комочек с умильными чёрными глазками, ради откляченной задницы на его постели — и нет, не в том смысле, о котором можно подумать, а в момент, когда Каме завалился туда вместе с Шу-куном… Словом, ради всего этого действительно стоило взять собаку. И он бежит по ступенькам вниз, надеясь успеть в зоомагазин до закрытия. Накамару думает, что сегодня он действительно был крут.
Это глупое, непривычное и иррациональное чувство, особенно когда за окном уже глубокая ночь, а завтра вставать ни свет ни заря на съёмки, но всё равно… Каме спит давным-давно, закопавшись в одеяло, в обнимку со щенком и парой щенячьих игрушек. И до того — он нормально поел и принял ванну, и смеялся сегодня так много, что под конец Накамару перестал помнить, что неприлично так пялиться на человека… и просто пялился.
Скорее всего, усталость ещё вернётся не раз и снова будет прятаться в сжатых губах и нелепых просьбах, а может, найдёт другие формы и выражения. Но Накамару уверен, что готов раз за разом находить её и заставлять растворяться, потому что это так важно — когда Каме счастлив.
| |
Спасибо
засмущали автора...
Усатый кот,
тогда нужно поверить!
Fisha-Soi,
всегда рада! Приходите еще)) И не только за НаКаме))
пожалуйста)) Да, НаКаме - оно должно быть нежно, я считаю))
KontRayen,
пожалуйста! И Каме счастлив, и читатели довольны))
и ниибёт)))Спасибо за чудную историю!
Эх, мне бы такого Мару!... *раскатала губу*(на границе дружбы, причём, я бы сказала, одна нога уже решительно занесена ЗА эту границу
*ржет* я бы даже сказала - даже свалила за эту границу давно и прочно!)))
На самом деле, фик писался еще летом, как раз в период, когда Каме был измотан... ну, как мы тогда полагали - только спектаклями. Теперь-то уже можно предположить, что не только...
И да, мне бы тоже такого Мару!
автор считает, что точно перевалила за границу, хотя у этой парочки все так сложно, что и не угадаешь!)) Но смотрю я на последний фотосет Мару и креееепко задумываюсь...
Ща!!!
ww4.sinaimg.cn/mw690/68282147jw1f2lwqjht1zj20ku...
ww1.sinaimg.cn/mw690/68282147jw1f2lwqohendj20ku...
ww2.sinaimg.cn/mw690/68282147jw1f2lwqq3bmij20ku...
ww1.sinaimg.cn/mw690/68282147jw1f2lwqs7xqmj20ku...
ww4.sinaimg.cn/mw690/68282147jw1f2lwqha2jlj20rt...
ww3.sinaimg.cn/mw690/68282147jw1f2me6dtzvkj20rx...
ww3.sinaimg.cn/mw690/68282147jw1f2me6gtt6gj213p...
ww2.sinaimg.cn/mw690/68282147jw1f2me6f2b71j20ww...
ложе любвиместо отдыха, а операционный стол какой-нибудь ))) Так, Остапа понесло - надо закругляться )))Спасибо за ссылки на красоту!
Ты не поверишь, когда я только увидела эту фотку не в качестве, подумала, что это прозекторская, а Мару - маньяк-патологоанатом!
Потом дошло, что это типа прелюдия!
Мару и без нее сногсшибателен! - однозначно!
С этим фотосетом меня тоже пробрало! *_* Ох, что-то буууудет!
Тем более, что "говорим губы - подразумеваем Накамару, говорим Накамару - подразумеваем губы" ))))дада)) но в этот раз - АУ, пожалуй))
Вдохновлённого Муза тебе!
вот за это спасибо! Точно не помешает!
девочки, читать ваши комментарии одно удовольствие
Спасибо, что делитись прекрасным! Фотосет Мару, это что то волшебное, шикарный образ